10.Метаморфоза (Бравый и его друзья)

После того как Чив-Чив научился летать, он чаще проводил время в небе, чем с друзьями. Но о них он никогда не забывал. Возвращался воробышек всегда с полным клювом мух и жучков, Мыша их сушила и раскладывала по баночкам. Всезнающий Профессор сказал, что зимой (которая не за горами) мухи и жучки летать перестанут и наступят голодные и холодные времена. Никто из друзей толком не понимал, что это значит, потому что никогда зимы в глаза не видел. Но если паучок посоветовал запасаться едой, то так надо. Даже люди делали себе запасы продуктов, о чем свидетельствовали банки с закатанными помидорами и огурцами, а так же варенье и бутыли с компотом, оставшиеся в заброшенных сараях.
В свободное время мышка бегала по подвалу, выискивая закатки и другие нужные нужности. Ни разу не возвращалась она из таких вылазок с пустыми лапами – то для обустройства дома что-нибудь принесет, то лоскуток для нового платья, то какой-нибудь подарочек для друзей. Например, Профессору она нашла лупу. Паучок был очень доволен подарком – теперь он мог прочитать даже самый маленький шрифт в газете.
Бравый же о запасах на зиму не переживал. Он надеялся, что добрые люди, жившие в этом доме, не оставят его в трудное время без еды. Да и тетушка Лапландия постоянно угощала его разными деликатесами: то рыбкой, то печеночным паштетом с маслом.
Например, сегодня Лапушка, как нежно называла Лапландию хозяйка, угостила Бравого бутербродом с красной икрой. Икра была крупной, ярко-оранжевой и пахла рыбой. Котенок хотел сразу же съесть такой деликатес, но вовремя вспомнил, что было воскресенье, а значит, вечером у них намечалось праздничное застолье с песнями и плясками. За ужином друзья разделили икру по-братски. Мыша долго играла оранжевыми шариками и все печалилась, что из них нельзя сделать бусы, которые бы очень подошли к ее оранжевым браслетам.
Профессор же с удовольствием смаковал маленький кусочек хлеба с маслом, украшенный большой переливающейся икринкой. Каждый раз, откусывая кусочек, он закатывал глазки и блаженно проговаривал: «гранде», что на его любимом, итальянском языке, означало «замечательно».
Если честно, то его восторг Бравый не понимал, потому что икринки противно лопались на зубах, хотя на вкус были вполне приятны – напоминали слабосоленую рыбку.
А Чив-Чив и вовсе не распробовал вкуса красной икры. Он склевал все доставшиеся ему оранжевые горошины и только крыльями развел.
Одна гусеница отказалась от предложенного ей лакомства. Это было на нее не похоже, обычно она съедала все подряд и выходила из-за стола лишь когда на нем ничего не оставалось. Иногда она так увлекалась, что могла сточить мелкими зубками даже салфетки и скатерть. Отчего ей потом становилось ужасно стыдно, она покрывалась красными пятнами и постоянно извинялась. Но друзья на то и друзья, чтобы прощать друг другу разные слабости.
Единственное, к чему никогда не прикасалась гусеница, были цветы, которые она непременно приносила, чтобы украсить стол. «Есть цветы кощунственно, - говорила Мечтательница, - они созданы, чтобы ими любоваться». А еще, прихлебывая из блюдца травяной чай, гусеница любила рассказывать свои сны, в которых она прекращалась в удивительный цветок и, подхваченная ветром, парила над двором словно птица.
Но сегодня Мечтательница была как-то странно молчалива и, попрощавшись с друзьями, ушла, не дождавшись танцев.

На следующий день Бравый, обеспокоенный поведением подружки, пошел искать гусеницу. Он увидел ее на веточке сирени, она ничего не ела и была погружена в состояние дремы.
- Привет, Мечтательница! – поздоровался котенок.
- Здравствуй, – гусеница приподняла тяжелые веки.
- Уж не заболела ли ты, подруга? – спросил Бравый. - Что-то вид у тебя мрачный. И даже цвет стал с коричневым отливом. Ты как себя чувствуешь?
- Неважно, - тихо ответила гусеница, - и что самое странное, у меня совершенно пропал аппетит.
- Как это пропал? Куда? – котенок распахнул глаза и посмотрел по сторонам.
- Не знаю, - пожала плечами гусеница, - но мне совсем не хочется есть.
- Ты точно заболела! - подскочил котенок. - У меня тоже так было, когда зуб болел – мне тогда целых два дня кушать не хотелось. Но мышка с паучком меня вылечили – насобирали каких-то трав и заставляли зуб полоскать. Прошло. Надо с Профессором посоветоваться, он посоветует, как тебя лечить. Я сейчас!
Вильнув хвостом, Бравый кинулся к паутинке, гусеница же опять погрузилась в сковывающую дремоту.
- Профессор, беда – гусеница заболела! – крикнул котенок, подбежав к окошку.
Но паучка на паутинке не было, он опять отправился путешествовать в поисках старых журналов и книг. Бравый прокараулил его до вечера, но так и заснул, не дождавшись.
Утром котенок первым делом, даже не сделав зарядку, побежал проведать Мечтательницу. Но вместо гусеницы на веточке был какой-то странный коричневый кокон.
- Караул! – завопил котенок и кинулся наутек. Споткнувшись, он кубарем ввалился в подвал и остановился только тогда, когда захлопнул за собой дверь в Мышином сарайчике. – Караул, - теперь уже чуть слышно повторил он.
- Да что случилось? – спросила мышка и на всякий случай взяла в руки веник. – К нам что воры лезут? Так я их быстро отсюда вымету.
- Не-е, - только и выдавил из себя перепуганный котенок.
- Ты чего, Бравый? Я тебя еще таким не видела. Что-то страшное произошло?
- Ага, - кивнул котенок. – Там! – он ткнул коготком в сторону окна.
- На улице? Да говори ты толком! – топнула ножкой Мыша.
- Толком я не знаю, там что-то такое случилось, что я даже слов подобрать не могу, - развел лапами Бравый.
- Ладно, пойдем, покажешь.
Котенок подвел мышку к веточке, на которой еще вчера спала гусеница, а сегодня было непонятно что.
- Смотри, - прошептал он и показал Мыше на коричневый кокон с шипами по сторонам.
- Это что за чудище? – тоже шепотом спросила мышка и на всякий случай спряталась за спину Бравого.
- Еще вчера это была гусеница, а сегодня…
- Караууул, - протянула мышка и прикрыла рот похолодевшими ладошками.
- Чив-чиво тут у вас? – рядом с друзьями приземлился воробышек. – Чив-чиво шепчетесь и перепуганные такие?
- Кто-то нашу Мечтательницу заколдовал, - едва слышно проговорила Мыша и показала на веточку.
- Это что, гусеница? – чирикнул воробышек. – Чиво-то не похоже.
- Вчера была она, а сегодня это уже не наша милая Мечтательница, а не понятно какая страшная страшилка, - сказал котенок. – Эх, если бы я знал, кто нашу подружку заколдовал, я бы ему… - он погрозил кулаком во все стороны, на всякий случай, вдруг злой волшебник притаился где-нибудь недалеко. Теперь, с друзьями, Бравому не было так страшно, как пять минут назад.
- Эх, и Профессор, как назло, куда-то запропастился, - пискнула мышка. – Он бы, наверняка, что-нибудь придумал, чтобы гусеницу расколдовать.
- Мечтательница, ты не переживай, мы тебя оттуда вытащим, - сказал воробей и несколько раз клюнул по кокону. Но тот оказался крепким.
- Бедная подружка, она, наверно, там уже задохнулась, - заплакала Мыша, смахивая слезы краешком сарафана.
Целый день друзья были в печали. Они держались вместе – на всякий случай, вдруг злой волшебник вернется и захочет заколдовать кого-нибудь еще. Так и заснули, прижавшись друг к другу.
- Гуд морнинг ис френдс! – прокричал им утром вернувшийся паучок. – Доброе утро, друзья!
- Профессор! Вернулся! Где тебя носит? Тут без тебя такое… - они кинулись к нему.
- Подождите, не тараторьте! – остановил их паучок. – Что у вас тут произошло? Вы какие-то странные сегодня.
- У нас беда – злой волшебник заколдовал гусеницу, - сказал котенок. - Она теперь похожа на кусочек сухой ветки, бр-рр.
- И совсем не дышит, бедолажка, - пискнула Мыша.
- Не может быть, - выдохнул Профессор.
- Чив-чиво там «не может»? – подпрыгнул воробышек. – Пойдем, сам посмотришь!
И друзья отвели его к веточке. Профессор внимательно осмотрел то, во что превратилась гусеница, постучал по кокону лапкой и прикусил губу.
- Ну, теперь-то ты видишь, что мы ничего не придумали?
- И про волшебника тоже? – приподнял бровь паучок.
- Ну, если честно, то его никто не видел. Но должен же был ее кто-то заколдовать, - стал оправдываться котенок.
- Эх, Бравый, Бравый, - вздохнул Профессор, - вроде не маленький уже, а в сказки веришь. Ну какой «злой волшебник»? Всему должно быть научное объяснение!
- Да, раз ты такой умный, то и давай, находи это самое «научное» объяснение! – поставила руки в боки мышка. – А мы пока волшебника поищем и заставим его нашу гусеницу расколдовать.
- Ну что ж, делайте, что хотите, - развел лапками паучок, - а я пойду умную книгу почитаю – энциклопедией называется – я ее вчера в сарае нашел. Может там есть что-нибудь интересное о жизни гусениц?
- Чиво удумал? – нахохлился Чив-Чив. – Мечтательница погибает, если уже не погибла, а он пойдет книжки читать?! Тоже мне – друг! Айда, ребята, искать злодея-волшебника! Он нам за все ответит!
Воробей взмахнул крыльями и полетел расспрашивать птиц, не видели ли они с высоты кого-нибудь подозрительного. Мышка стала вынюхивать и высматривать чужие следы, а Бравый пошел допытывать дворовых котов. Но никто ничего подозрительного не видел. А тетушка Лапландия вообще сказала, что у нее два дня болела голова и она даже на подоконник не поднималась.
Вечером друзья снова собрались возле куста сирени, чтобы обсудить свои успехи. Но похвастаться, увы, было нечем – никто ничего не видел, не слышал и подозрительных следов не нашел.
- Чив-чиво будем делать дальше? – спросил воробей.
- Пойдем, посмотрим, как там Профессор, - предложил Бравый. – Может, он что полезное вычитал?
- Пошли, - пискнула Мыша и посеменила к окошку.
Профессор, вооружившись лупой, читал большую книгу с пожелтевшими страницами и черно-белыми рисунками.
- О, друзья, смотрите, что мне удалось узнать! - обрадовался он. – Оказывается, для гусениц это вполне нормально – превращаться в кокон.
- Как это? – заморгал зелеными глазками Бравый.
- Она что теперь навсегда такой останется? – пропищала мышка.
- Не знаю, - пожал плечами паучок. – Видите, тут страница вырвана, так что я не знаю, что будет дальше.
- Бедная Мечтательница, - вздохнул Чив-Чив, - она так красиво говорила о небе.
- Нам остается только ждать, время покажет, - заключил Профессор.
И друзья стали ожидать. Несколько раз в день они подходили к кокону в надежде, что снова на веточке увидят любимую подружку, но все было напрасно.
И вот однажды, когда они почти потеряли надежду, всезамечающий Профессор сказал:
- Присмотритесь, мне кажется, что сегодня кокон какой-то не такой.
Чив-Чив постучал по нему клювом и прислушался.
- Там кто-то шевелится! – обрадовался он. – Это гусеница, она жива!
- Чего же ты стоишь? - запищала Мыша. - Раздолби клювом этот противный кокон – помоги Мечтательнице оттуда выбраться!
- Стойте! Так нельзя, – вмешался Профессор, - так можно ее поранить. Давайте подождем и посмотрим что будет дальше.
- Правильно, - поддержал паучка Бравый.
Друзья сели кружком и стали внимательно наблюдать за коконом. Оттуда, действительно, сначала доносились шорохи, а потом он треснул.
- Ой! – пискнула Мыша и спряталась за пушистую спину котенка.
- Не бойся, я сам боюсь, - шепнул он ей.
- Чив-чиво бояться? – развел крыльями воробышек. Он подскочил и заглянул в щелочку. - Мечтательница, выходи! – позвал он. – Это мы – твои друзья!
Кокон еще чуть треснул, и оттуда появились черные усики.
- Ой-ой, - запищала мышка и отбежала подальше. – Что-то мне подсказывает, что это вовсе не гусеница.
- Да, у нашей Мечтательницы таких усиков не было, - почесал маковку паучок.
- Смотрите, смотрите – вылезает! – зачирикал Чив-Чив.
В этот момент из кокона появилась сначала головка, а затем и небольшое темное тельце. Друзья замерли, боясь пошевелиться – на их глазах происходило чудо. На черной спинке расправлялись два небольших оранжевых крылышка. С каждой минутой они становились все больше и больше. Сначала крылышки были мягкие, но постепенно затвердевали и становились все больше.
- Это же бабочка, - выдохнул котенок, когда незнакомка расправила полностью окрепшие крылья.
- Какая красивая, как цветочек! - пропищала Мыша.
- Чиво-то я не понял, - чирикнул воробышек. – А где же наша Мечтательница?
- Я и есть Мечтательница! – воскликнула бабочка. – Друзья, вы что меня не узнали?
- Метаморфоза, - выдохнул Профессор.
- Какая еще «метаморфоза»? - сдвинул брови Бравый. – Это ты сейчас по какому сказал, по-немецки?
- Метаморфоза – по-гречески значит «превращение», - пояснил паучок, гордо подняв лапку.
- Послушай, умник, ты нам лучше скажи, где наша гусеница? – нахохлился Чив-Чив.
- А я вам и говорю: произошла метаморфоза – превращение. Гусеница превратилась в бабочку! Это и есть наша Мечтательница!
- Это я, я! – подтвердила бабочка, захлопав оранжевыми в черную крапинку крыльями.
- Ура! Наша подруга вернулась! – запищала мышка и кинулась ее обнимать.
- Осторожно, - остановила ее Мечтательница. – Мои крылышки еще очень слабы и с них легко можно стереть пыльцу. Но еще чуть-чуть и я смогу взлететь в небо, о чем так долго мечтала.
- Мы так по тебе скучали, - мурлыкнул Бравый, обнюхивая изменившуюся подружку.
- Ты стала такой красивой, - закружилась вокруг бабочки Мыша. – Ты похожа на прекрасный нежный цветок!
- Мечты сбываются! – улыбнулась Мечтательница и попробовала крылья на прочность. – Ну что ж, пожалуй, теперь я могу лететь.
- Айда! – чирикнул Чив-Чив и, взлетев, поманил бабочку за собой.
Та махнула яркими крылышками и оранжевым цветочком вспорхнула над кустом.
- Я лечу, лечу! – кричала она. – Мечты сбываются!!!
Бабочка порхала с цветка на цветок, Чив-Чив кружил рядом, а друзья бежали следом, радуясь за свою подружку. Она не просто вернулась к ним – она полностью преобразилась, превратившись из неуклюжей зеленой гусеницы в яркую невесомую красавицу. Но самое главное – исполнилась ее мечта – Мечтательница могла летать!
- Ла витта э белла! – усмехнулся паучок, наблюдая за радостной суетой. – Жизнь прекрасна!
- Метаморфоза, - подмигнул ему Бравый.

10.Метаморфоза (Бравый и его друзья)Для детей

10.Метаморфоза (Бравый и его друзья)

10.Метаморфоза (Бравый и его друзья)
Для детей